Экономисты ВШЭ подготовили доклад «Россия в новую эпоху: выбор приоритетов и цели национального развития» (его пересказывает РБК). Средний класс в России во время пандемии коронавируса сжался, говорится в докладе. К этой категории авторы относили людей, отвечающих сразу нескольким критериям:

• заняты по профессиям, которые относятся к нулевому—четвертому классам по классификатору ISCO (законодатели, чиновники, руководители высшего и среднего звена, специалисты высшего и среднего уровня квалификации, офисные служащие, военные);
• имеют высшее или незаконченное высшее образование;
• средний душевой доход не ниже 1,25 от медианного дохода по региону (по России средний медианный доход составил по итогам 2019 года 26 365 рублей, то есть в среднем зарплата представителя среднего класса должна быть около 39,5 тысяч рублей).

Если раньше к среднему классу можно было отнести 24% занятых россиян, то теперь меньше: 6,1% его представителей перешли в разряд бедных, заключили аналитики. Таким образом, доля среднего класса в России снизилась примерно на 1,5 п.п. Пандемия сократила душевые доходы граждан на 9,7–11,5%, и сокращение реальных доходов — главное, что сейчас волнует граждан, пишут авторы. Если в первом квартале 2020 года реальные располагаемые денежные доходы в России росли (на 1,2%), то уже во втором квартале рухнули на 8% — это худшая динамика за весь XXI век.

Пандемия вызвала и рост бедности: согласно оценке Института социальной политики ВШЭ, доля бедных по итогам локдауна выросла с 12,3% по итогам 2019 года до 19–20%. За счет антикризисных мер эту цифру удалось снизить до 16–17%. Бедность увеличивается за счет роста количества безработных (в августе 2020 года годовой рост численности безработных в стране составил 47,6%), неформально занятых и представителей малого бизнеса. Больше половины бедных — семьи с детьми (60%).

Эксперты ВШЭ предлагают решать проблему бедности несколькими мерами. Для того чтобы выполнить майский указ Владимира Путина и сократить уровень бедности вдвое к 2030 году, власти должны разработать меры поддержки для 1,5–2,5 млн человек. В службах занятости должны появиться специальные департаменты, которые бы занимались легализацией неформальной занятости, а семьи с детьми должны быть охвачены системой адресных пособий — например, их должны получать дети до 16–18 лет из бедных семей. Для того чтобы такие дети смогли в будущем самостоятельно зарабатывать и не ориентироваться только на господдержку, университеты должны ввести дополнительные квоты, а также увеличить социальные стипендии до размера прожиточного минимума.