В 2018 году долги «Первого канала превысили 20 млрд рублей — почти две трети годовой выручки. Теперь судьба «первой кнопки» в руках государства, которое решает, закрыть ли долги телеканала, выкупить акции и сделать «Первый» полностью государственным либо же обанкротить. Мы собрали главное из большого текста Meduza о том, как интернет, пропаганда и амбиции Константина Эрнста сделали канал глубоко убыточным.

Откуда долги

• Бессмысленные траты. До 2014 года «Первый» спасали доходы от рекламы, которые росли с экономикой. Телеканал жил очень роскошно, рассказывают бывшие сотрудники: снимал много пилотных серий телесериалов, оплачивал дорогие зарубежные форматы (например, «Голос») и показывал по две премьерные серии сериалов за вечер. Некоторые готовые проекты, наоборот, клались на полку.
• Константина Эрнста, который последние 20 лет возглавляет канал, всегда больше интересовало творчество, чем деньги, — в этом единодушны все собеседники «Медузы».
• Другие каналы такого себе позволить не могли. «Если ты что-то заказал, заплатил деньги, ты обязан это поставить в эфир, чтобы отбить затраты, — говорит “Медузе” топ-менеджер одного канала. — Ты покажешь это сначала в вечерний прайм-тайм, потом в дневное время — и так постепенно отобьешься».
• Конкуренция с интернетом. Много вкладывая в контент, Эрнст недооценил интернет, и «Первый» отстал в этой области. Вкладываться в интернет-направление начали только с 2012–2013 годов, но и сейчас оно приносит «Первому» меньше 5% выручки. Государство тем временем осознало, что пропаганда через интернет может быть эффективнее. «Может выясниться, что при сопоставимом охвате то же самое можно доносить до граждан дешевле, чем через “Первый канал”», — говорит источник «Медузы».
• Олимпиада. Эрнст был генеральным продюсером церемонии открытия Олимпиады в Сочи. Несколько собеседников «Медузы» на других эфирных каналах и бывших сотрудников «Первого» уверены, что канал подкосили именно вложения в церемонию открытия. Собеседник на канале это отрицает: вариант с полной оплатой «Первым» церемонии обсуждался, но принят не был.
• После Олимпиады «Первому» перестало хватать денег одновременно на премьерные сериалы, масштабные шоу и ежедневные новости. С 2014 года канал копит долги перед подрядчиками: каждый год кредиторская задолженность росла. В 2018 году она превысила 20 млрд рублей, выручка за тот же год — 32,8 млрд.
• Траты на новости. Ежедневные новости — один из самых дорогих продуктов на ТВ, они обходятся примерно в 4–5 млрд рублей в год. К тому же новости занимают время прайм-тайма, а рекламу в них канал не ставит. В прошлом году самой прибыльной телекомпанией в России стала АО «Сеть телевизионных станций», управляющая СТС, CTC Love и CTC Kids: она заработала 5,3 млрд рублей. Убыток «Первого» за тот же год — 6,8 млрд рублей.
• Запуск цифрового вещания. Не так давно на значительной части России было два телеканала, и один из них — «Первый». С запуском цифрового вещания его монополия на вещание (и телерекламу) исчезла. На господдержку претендуют даже развлекательные каналы из второго мультиплекса — в этом году Минфин предложил компенсировать им расходы на вещание (13 млрд рублей в год) за счет нацпрограммы «Цифровая экономика».

Госденьги и смена акционеров

Еще в конце 90-х государство решило, что хочет контролировать «первую кнопку», но не хочет за это платить, уверяет издание. Государственный ВГТРК всегда субсидировался на 100%, у «Первого» (до 2002 года — ОРТ) все было по-другому.

С момента основания ОРТ в 1994 году государство владело каналом на 51%, другая половина сначала принадлежала олигарху Борису Березовскому, потом перешла к бизнесмену Роману Абрамовичу. Тот не раз публично признавался, что «фактически она (доля) была у государства, а вот обязанности по финансированию — нет». В этом году канал сменил владельцев: Абрамович полностью избавился от акций, основные доли получили Росимущество, «Национальная медиагруппа» Юрия Ковальчука и госбанк ВТБ.

Источники издания говорят, что одна из главных причин проблем с господдержкой — натянутые отношения Эрнста с первым замглавы администрации президента Алексеем Громовым, курирующим работу со СМИ. «Громов, конечно, Эрнста не любит. Добродеев [Олег Добродеев, гендиректор ВГТРК] сто раз все взвесит и промолчит, а Костя — альфа-самец, он может ляпнуть что-то, не подумав. Вот Громов его и давит. И в деньгах тоже», — объясняет медиаменеджер, близкий к администрации президента.

Минфин не хочет финансировать «Первый» из-за неэффективности трат. «Они снимают передачи и не ставят в эфир, у них заоблачные косты. К самому Минфину потом будут вопросы — почему мы дали на это деньги», — говорит источник, близкий к Минфину и знакомый с ходом переговоров.

Что дальше

«На Первом канале — финансовый коллапс, и никто не понимает, как из него выходить», — рассказывает экс-руководитель одной из дирекций. Долг только перед крупнейшим подрядчиком — студией «Красный квадрат», которая некогда принадлежала гражданской жене Эрнста, — в прошлом году превысил 7 млрд рублей.

Но в суд подрядчики не идут: за последние два года в картотеке арбитражных дел к «Первому каналу» зарегистрированы всего три иска. Сами они объясняют свое поведение влиянием двух факторов — негласным пактом с «Первым», который обещает вернуть деньги, и эффектом маленького рынка, где невыгодно портить отношения.

Сам Эрнст, кажется, видит спасение в создании «творческого» контента. «Новости сиюминутны и эфемерны, а творческая сфера — это что-то более глубокое. Это может остаться в человеческих умах навсегда», — объяснял он в недавней беседе с журналистом The New Yorker. Однако после 2014 года ограничения на творчество наложило отсутствие денег.

Пытаясь справиться с долгами, последние пять лет канал живет в режиме экономии: не заказывает новые сериалы и показывает вместо них в эфире старые, режет титры у сериалов (чтобы увеличить рекламное время, которое можно продать) и разбивает концерты на несколько частей (чтобы собрать аудиторию и «забить» эфир).

Глобально на судьбу «Первого» все перечисленное никак не влияет, уверены собеседники «Медузы»: власть решает, нужен ли в стране второй общенациональный канал с большим объемом вещания. В зависимости от выводов рассматриваются несколько вариантов: закрыть все долги, выкупить акции, сделав канал полностью государственным, обанкротить «Первый» или объединить в один холдинг с ВГТРК.