Во вчерашней рассылке мы уже предполагали, что спор между правительством и ЦБ за 50% плюс одну акцию Сбербанка станет одним из главных в 2020 году. Но истинный масштаб спора стал понятен только сегодня. ЦБ будет настаивать на том, чтобы пакет был куплен и оплачен по рыночной цене — сейчас она составляет 2,8 трлн рублей. Один из вариантов — оплатить сделку (какой бы ни была ее итоговая сумма) из триллионных излишков Фонда национального благосостояния (ФНБ), которые правительство делило весь 2019 год. Но к этой схеме есть очень много вопросов.

Что случилось

Сегодня переговоры о судьбе контрольного пакета акций Сбербанка впервые официально прокомментировала глава ЦБ Эльвира Набиуллина, а вчера это сделал первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов.

• Оба подтвердили, что обсуждение передачи 50% плюс одной акции Сбербанка от ЦБ некой другой государственной структуре идет. По словам источника The Bell, в декабре 2019 года обсуждение дошло до Владимира Путина. Ни он, ни остальные участники дискуссии не имеют принципиальных возражений. Но ЦБ настаивает на своих условиях сделки.
• Сегодня Набиуллина заявила, что ЦБ может не «передать», а только продать пакет. Если правительство хочет регулярно получать дивиденды Сбербанка, то логично купить его контрольный пакет у ЦБ, отметила она. Об условиях сделки Набиуллина не говорила, но, по словам источника The Bell на финансовом рынке, ЦБ хочет продать пакет по рыночной стоимости. То же самое сказал «Ведомостям» источник, близкий к ЦБ.
• Рыночная стоимость 50% плюс одной акции Сбербанка сегодня составляла примерно 2,8 трлн рублей.
• По данным Reuters, правительство планирует использовать для сделки средства ФНБ. В 2020 году объем фонда превысит 7% ВВП, после чего закон позволяет тратить излишки его средств. В 2020 году эти излишки, по предварительным подсчетам, должны составить 1,8 трлн рублей. После многомесячных споров, одним из главных участников которых была Набиуллина, экономический блок правительства решил потратить эти деньги на инвестпроекты в России, но ограничил траты 1 трлн рублей на ближайшие три года.
• Исходя из информации Reuters, Минфин рассчитывает, что эти деньги к нему вернутся — ЦБ по закону должен перечислять в бюджет 90% от своей чистой прибыли, на которую должен быть отнесен доход от сделки.

Что дальше

Как могут поделить деньги. По закону, который действует с 2015 года, ЦБ отдает в бюджет 90% своей чистой прибыли. Если допустить, что сделка пройдет по сегодняшней рыночной цене, а ЦБ отдаст 90% вырученной суммы государству, то регулятор в теории может заработать на сделке около 350 млрд рублей — 280 млрд как 10% прибыли, которую по закону оставляет себе. Еще 72,9 млрд — нынешняя формальная стоимость 50% акций Сбербанка на балансе ЦБ. Эта сумма по идее должна быть вычтена из чистой прибыли от сделки.

• Эта сумма на треть больше дивидендов, которые Сбербанк может заплатить по итогам 2020 года. Если его чистая прибыль, как предполагает стратегия Германа Грефа, достигнет 1 трлн рублей, акционерам заплатят 500 млрд, а на долю владельца контрольного пакета придется 250 млрд.
• Но все не так просто. С 2017 года, когда ЦБ, начав с «Открытия», начал проводить собственными силами крупные банковские санации, он каждый год показывает убыток (в 2017 и 2018 годах — по 435 млрд рублей). Расходы ЦБ в 2018 году впервые превысили 1 трлн рублей. Дивиденды Сбербанка в этой арифметике не учитываются — их ЦБ с 2017 года полностью перечисляет в бюджет. Без специально оговоренных условий это будет означать, что приличная часть суммы пойдет на покрытие убытков регулятора, и только с части он заплатит в бюджет 90%.

Как оформят сделку. Чтобы осуществить комбинацию, правительству придется переписать сразу несколько нормативных документов — как минимум, закон о ЦБ (он прямо запрещает регулятору снижать свою долю в Сбербанке ниже 50% плюс одна акция) и постановление об инвестировании ФНБ, которое не разрешает вкладывать средства фонда в акции банков.

Что мне с этого?

Если часть денег ФНБ вместо крупных (и, скорее всего, сырьевых) проектов в России пойдет на сложную сделку с ЦБ, это может уменьшить планируемые правительством темпы роста экономики, но снизит и инфляционные риски, о которых беспокоилась в споре из-за денег ФНБ Эльвира Набиуллина.