Исследовательская программа Ideas for Russia Фонда Бориса Немцова, факультета социальных наук Карлова университета и пражского Института международных отношений опубликовала предварительный отчет о «новых диаспорах», возникших в странах массового отъезда россиян из России в страны вне ЕС (Сербия, Казахстан, Израиль, Армения и Турция) после начала войны. Исследование (глубинные интервью и анализ сотен тысяч постов о релокации) идентифицировало стратегии адаптации россиян к новым для себя странам — и дальнейшей эмиграции.

Главные выводы

• Национальная идентичность объединяет «военных» релокантов меньше, чем идея профессионального единства и общей судьбы. То есть наиболее плотной группой оказываются, к примеру «российские программисты в Армении». Этническая и религиозная идентичность может стать точкой сборки для людей не титульной нации (исследование «зацепило» сеть взаимопомощи башкир).
• «Другой» для новых российских диаспор — это не местные жители, а другие россияне — оставшиеся в России или приехавшие раньше. «Поэтому новые диаспоры оказываются достаточно открытыми для интеграции в принимающее общество», — пишут исследователи.
• Предпринимательская активность релокантов в стране переезда больше связана с потребностью в адаптации, чем в получении прибыли. Поэтому они часто создают «закрытые» бизнесы для своих.
• Особо благоприятную роль в адаптации играют сообщества, возникающие вокруг таких бизнесов — к примеру, кафе, школ или коворкингов. Если представление об общей судьбе соединяется с профессиональной идентичностью, солидаризация усиливается и позволяет поддерживать большие транснациональные сети социальных связей.
• Чем больше социальный капитал человека, включая новых знакомых и сообщества в странах переезда, тем амбициознее его экономическая стратегия за рубежом. А чем сильнее разъехалось его социальное окружение, тем больше шанс, что далеко уедет и успешно интегрируется и он.
• Указанные пять стран многие релоканты воспринимают как перевалочную базу для дальнейшей эмиграции в страны ЕС и США. Но этот шаг видится сложным и требующим подготовки — минимум профессиональной и языковой.

Релокация как прелюдия к эмиграции

Исследователи выделили три класса стратегий адаптации по степени мобильности: маломобильные (связанные с Россией, например удаленная работа), среднемобильные (ориентированные на экономику страны проживания) и высокомобильные (связанные с онлайн-работой в третьих странах).

В Армении распространены высокомобильные стратегии: относительная дешевизна жизни и легкость легализации позволяют без особых проблем работать на иностранную компанию, уходить на фриланс и думать о переезде дальше. Другой полюс — Казахстан, где много удаленщиков с не самыми высокими доходами, жестко ориентированных на Россию, и «реального» бизнеса, в том числе по параллельному импорту.

В специфических условиях Израиля жизнеспособна среднемобильная, но малоамбициозная стратегия — со сменой высококвалифицированной работы на низкоквалифицированную. Сербию релоканты воспринимают наиболее оптимистично с точки зрения встраивания в местную экономику (что может таить свои риски), а Турцию, наоборот, как сложную для бизнеса иностранцев страну.

Собирающиеся выезжать дальше в ЕС или США респонденты «часто пытались оценить себя как „достойных“ или „недостойных“ этого», — отмечают авторы исследования. Такая «вторая эмиграция» кажется им максимально амбициозной экономическая стратегией с высоким порогом входа, но высоким возвратом на риск. Потенциальные эмигранты опасаются непредсказуемости политики ЕС в отношении россиян, и уверены, что переезд требует специальной подготовки — изучения языка, дополнительного образования и профессиональной подготовки. «Поэтому планы переезда могут откладываться в долгий ящик», — говорится в исследовании.